Базовый закон о государственной службе не может отразить ее особенности в отдельных государственных органах, поэтому здесь нельзя ориентироваться только на его подготовку. Тем более что и при наличии базового закона особенности специальной госслужбы устанавливаются федеральными законами. Поэтому их принятие необходимо форсировать на основании Федерального закона от 31 июля 1995 г. и в соответствии с ним.

В отечественной научной литературе почти не встречаются исследования о неправомерном использовании понятия офицер.

Часто доводится слышать словосочетание «офицер милиции»... Оно звучит не только в средствах массовой информации, художественных книгах и кинофильмах, разговорах обывателей, но и даже в определении Верховного Суда РФ . Сами сотрудники различных государственных органов, имеющие специальные звания среднего, старшего и высшего начальствующих составов милиции, юстиции, внутренней службы, полиции и таможенной службы, то и дело, именуют себя офицерами; рассуждают, применительно к себе, об офицерской чести и так далее и тому подобное в том же духе. Ведь их звания звучат почти так же, как и войсковые воинские звания младших, старших и высших офицеров, да и погоны почти те же самые (а в случае со специальными званиями среднего и старшего начальствующего состава внутренней службы, при продолжении ношения ранее выданной форменной одежды, — точно такие же). Ну и оплачиваются их специальные звания таким же образом, как и воинские. Однако, при всём при этом, очень многие из них имеют (в запасе или в отставке) воинские звания солдат, матросов, сержантов, старшин, прапорщиков и мичманов.

Возникает вопрос - вправе ли вышеупомянутые сотрудники вообще именоваться офицерами? Обратимся к соответствующему словарю : офицер (от лат. officium -должность), 1) лицо командного (начальствующего) состава в вооружённых силах, милиции и полиции, имеющее воинское или специальное звание. Впервые офицерские чины (звания) появились в 70-х годах 16 века в западно-европейских государствах, в России в 30-х годах 17 века в полках «нового строю». В Советских Вооружённых Силах командиры и начальники стали именоваться офицерами с 1943; 2) штатная должность военнослужащих в штабах и других учреждениях Вооружённых Сил СССР, занимаемая лицами младшего и старшего офицерского состава (например, старший офицер отдела, управления). Из данного определения следует, что лица начальствующего состава милиции и полиции, имеющие специальные звания, являются офицерами. А как же быть со специальными званиями начальствующего состава юстиции, внутренней службы и таможенной службы? Ведь они не упомянуты в вышеприведённом определении. Ведь те же сотрудники Государственной противопожарной службы и уголовно исполнительной системы, имеющие специальные звания среднего и старшего составов внутренней службы и продолжающие донашивать ранее установленную для этих ведомств военную форму одежды, весьма даже часто именовали и продолжают именовать себя офицерами.

И ещё одна немало важная проблема: в определении, содержащемся в словаре, не упоминается, какое звание является первым офицерским. В таком случае, получается, что к офицерам относятся ещё и лица, имеющие специальные звания младшего начальствующего состава милиции (младший сержант милиции, сержант милиции, старший сержант милиции, старшина милиции, прапорщик милиции, старший прапорщик милиции) и полиции (прапорщик полиции, старший прапорщик полиции)... А ведь их практически никто не считает офицерами, да и сами себя они, как правило, так не называют. Получается, что данное определение не даёт однозначного ответа на вопрос о том, кто имеет право именоваться офицером.

Обратимся к законодательству : оно гласит, что офицеры - это военнослужащие, имеющие воинские звания от младшего лейтенанта до Маршала Российской Федерации включительно. Заметим, что перед воинским званием военнослужащего, проходящего военную службу в гвардейской воинской части, на гвардейском корабле, добавляется слово «гвардии»; к воинскому званию военнослужащего, имеющего военно-учетную специальность юридического или медицинского профиля, добавляются соответственно слова «юстиции» или «медицинской службы»; к воинскому званию гражданина, пребывающего в запасе или находящегося в отставке, добавляются соответственно слова «запаса» или «в отставке». Какого-либо иного определения термина «офицер» действующее в Российской Федерации законодательство не содержит.

В конечном счёте, возникает проблема толкования понятия «офицер». В словаре сказано, что офицер - «лицо командного (начальствующего) состава в вооружённых силах, милиции и полиции, имеющее воинское или специальное звание». В то же время, действующее законодательство называет офицерами лишь военнослужащих, имеющих воинские звания от младшего лейтенанта и выше. На наш взгляд, в случаях, когда данное в энциклопедии или словаре определение противоречит определению, данному в нормативном правовом акте, следует выбирать последнее. Потому, что словарь не утверждается сувереном и, соответственно, данные в нём определения не могут быть однозначными, поскольку один автор (коллектив авторов) может издать словарь с одним определением какого-либо понятия, а другой автор (коллектив авторов) может издать энциклопедию или словарь с абсолютно противоположным определением того же самого понятия. Вплоть до того, что какой-нибудь деятель запросто может издать словарь, в котором единственным значением слова «офицер» будет определение «нехороший человек».

А вот нормативный правовой акт издаётся по воле суверена (уполномоченного на то обществом) или, как минимум, не противоречит ей. Соответственно, в правоприменительной практике, следует, в первую очередь, руководствоваться не определениями, данными в словарях и энциклопедиях, а определениями, данными в действующем законодательстве. Получается, что, когда лицо, не имеющее воинского звания от младшего лейтенанта и выше, именует себя офицером, оно намеренно вводит окружающих в заблуждение. Подобное нарушает порядок управления государством, создавая у лиц, имеющих невысокий уровень правовой культуры, ошибочное представление о правовом статусе государственных служащих.