Встречалось упоминание стражи в художественной литературе.... Георгий Филиппович Шолохов-Синявский "Фальшивые лампасы".

Из-за косы вывернулся катер и несся за дубом на всех парах. Его высокая нелепая труба изрыгала дым, темно-рыжим облаком выстилавшийся по водной глади. На палубе стояли казаки с винтовками. По чьей-то команде они то и дело вскидывали ружья и стреляли.
Мы лежали на дне байды, прижимаясь к смолистому днищу. Мне показалось: пуля уже сразила меня, но я все еще живу и смутно надеюсь, что вижу ужасный сон. Однако все, что я видел и слышал, было действительностью: голубой, сияющий весенний день, черный дуб, неподвижное тело Степкиного отца на корме, длиннотрубный, похожий на черепаху катер, мечущий вдогонку рыбакам пули…
На «Казачке» нас заметили, но пихра, занятая преследованием дуба, не обратила на нас, мальчишек, внимания.
Степка вскоре взял себя в руки и, как заправский капитан, отдавал приказания:
— Поживей гребите к берегу! Гребь! Гребь!
Смуглое некрасивое лицо его дышало суровым мужеством.
— Гребь! Гребь! — чеканно звучал его сиплый, словно у пожилого рыбака, голос.
Байда стремительно неслась к хутору. Никогда не забуду тех сложных, суматошных чувств, которые я тогда испытывал: страх, сожаление, что впутался в эту поездку, изумление перед неожиданным опасным приключением, беспокойство, как встретят нас на берегу, и недоумение, растерянность перед совершившимся.
Когда байда прибилась к причалу, там уже собралась многоликая, пестрая толпа. Над промыслами взмывали крики, плач, ругань. Рядом с причалившим дубом, куря трубой, покачивалась на волнах «Казачка». По берегу, расталкивая голосивших женщин, расхаживали пихрецы и полицейские. Пихрецы были как на подбор — светлочубые, усатые, в светло-зеленых гимнастерках и штанах с алыми  лампасами .
Пихра, как потом я узнал, набиралась главным образом из казаков верхнедонских и хоперских станиц. Их близкий к великорусскому говор резко отличался от плавного говора казаков низовских.
Низовские казаки, может быть, потому, что многим из них приходилось сталкиваться с пихрецами в донских гирлах и нередко расплачиваться жизнью, враждовали с ними, высмеивали их, награждали презрительными кличками. И верхнедонцы не оставались в долгу — они притесняли их не меньше, чем иногородних, в случае поимки в заповедных водах, обращались с ними с большой лютостью.
Вместе с Ваней Роговым и Афоней Шилкиным, шустрыми казачатами, моими дружками, я шнырял в толпе, втайне обрадованный тем, что благополучно выбрался из всей этой истории и теперь находился в безопасности.
Сети и рыбу, какая была в дубе, рыбаки до прибытия охраны катера успели разобрать и спрятать. Рыболовная охрана отбирать сети и рыбу на берегу уже не имела права, ее полномочия имели силу только в гирлах, а на берегу браконьеры, или, как их называли в низовских хуторах, «крутии», целиком отдавались под надзор местной полиции, пристава и атамана......
Пихра -Казачьи  команды, охранявшие заповедные воды донских гирл."

Думаю,что и стража из Кавказских Казачьих войск носила свою казачью форму,как ,например,полиция в Области Войска Донского.Про знаки различия-увы ,не встречалось ничего.

Каждый казак имел воинское звание и соответствующие погоны. Скорее всего на должности чины стражи назначались с учётом присвоенных воинских званий. Думаю, что они просто носили присвоенную им форму и знаки различия.

Когда на стражу Войско назначало казаков -безусловно,они носили форму и ,наверняка,это засчитывалось им в службу.Когда стали нанимать вольно наёмных,думаю,что одежда могла быть удобно-свободной ,но имелся должностной знак-бляха,по типу знаков лесной стражи,которая была введена в то же время.Видел в инете такие бляхи Войска Донского.

Насколько мне известно, выборные должностные лица казачьего самоуправления (станичные, хуторские атаманы, писари и т.п.) при исполнении своих обязанностей носили военную форму со знаками различия по воинским званиям, а они чаще всего были нижними чинами  (урядники, вахмистры, подхорунжие). Я уверен, что вольнонаёмная стража комплектовалась исключительно из лиц казачьего сословия, ибо т.н. иногородние в казачьих областях были не просто людьми бесправными, а вообще людьми второго сорта. Иногородним казаки вряд ли бы стали подчиняться. Поэтому, думаю, что полицейские должностные знаки различия в данном случае не применялись, а были погоны по воинским казачьим званиям, как у выборных лиц. Что касается бляхи, то полностью согласен. Её наличие более чем вероятно.