Странные правила. К вопросу реформирования украинской военной нарукавной эмблематики
Дивні правила. До питання реформування української військової нарукавної емблематики

          3 октября 2018 г. начальник Главного управления развития и сопровождения материального обеспечения Вооруженных Сил (ВС) Украины полковник Д. Марченко утвердил «Методические рекомендации по отдельным вопросам развития и внедрения военной символики в Вооруженных Силах Украины» (далее – «Методические рекомендации»). Они были разработаны под руководством начальника отдела разработки и внедрения военной символики управления развития вещевого имущества Главного управления развития и сопровождения материального обеспечения ВС Украины полковника И. Непоты.
          Появление такого нормативного документа – явление крайне положительное. Это не первый случай появления подобных нормативных документов в истории развития военной символики ВС Украины. Первые подобные рекомендации появились еще в 1996 г. в геральдической комиссии Прикарпатского военного округа [1]. Далее серьезные рекомендации на основе сформированного взгляда на развитие украинской военной нарукавной эмблематики были созданы 2002 г. Отделом военной символики и геральдики Генерального штаба ВС Украины [2].
          Документ, который увидел свет 3 октября 2018 г., отражает новую концепцию развития военной символики в ВС Украины, в том числе и нарукавной эмблематики украинских соединений, воинских частей, учреждений и заведений. Анализ текста показывает, что много наработок Отдела военной символики и геральдики Генерального штаба ВС Украины было сохранено в новых рекомендациях. Это касается формы документации по утверждению образцов военной символики, учету символов истории украинского войска, специфики деятельности воинской части, ее принадлежности к определенному виду (роду) войск или к службе ВС Украины, использованию в военной символике «устоявшихся атрибутов фольклорных или мифологических персонажей: жезл Эскулапа, лира Аполлона, крылья Меркурия и т. д.», изображению животных, птиц, рыб, насекомых, фантастических существ, видов оружия, запрет надписей на нарукавных эмблемах. При этом следует заметить, что запрет на эмблемах девизов является отходом от европейских тенденций в военной символике, которая основана во многом на правилах европейской геральдики, и применяется сотни лет в британской, французской, итальянской и других символических системах армий. Правда, разработчики «Методических рекомендаций» предусмотрели применение этих девизов на отдельных нашивках в дополнение к основным эмблемам, что несколько снижает остроту проблемы.
          Заслуживает поддержки официальное признание существования в военной символике ВС Украины гербов, что является документальным подтверждением той практики, которая имела место в ВС Украины в течение предыдущих 20 лет. Правда, и здесь не обошлось без ложки дегтя: почему право на гербы признается только высшим военным учебным заведениям и военным формированиям, которым указом Президента Украины присвоено почетное название? Аргументация этой нормы весьма сомнительна. Например, нарукавная эмблема 101-й бригады охраны Генерального штаба ВС Украины была выполнена в виде именно герба. Получается, что эта часть не имеет права на свой герб. Но почему, по каким важным причинам? Неизвестно.
          При наличии положительных моментов, данные «Методические рекомендации» имеют и определенные странные положения, в отношении которых у специалистов по геральдике и военной символике возникают вопросы. Попробуем сформулировать некоторые из них, что может дать возможность авторам еще раз подумать об их уместности в новой украинской военной эмблематике.
          Во-первых, бросается в глаза использование авторами в основном советской терминологии при описании явлений, которых в Советской Армии не было, и которые появились в ВС Украины под влиянием европейской военной символики. Речь идет о широком применении авторами термина «нарукавный знак», которым и описывали все подобные вещи в советских документах. В принципе, авторы довольно точно определили сущность термина «знак» как материальный носитель определенного смысла, значения, информации. Но, к сожалению, разработчики «Методических рекомендаций» при этом имеют в виду преимущественно военную символику соединений и воинских частей ВС Украины. Поэтому, использование советского термина «нарукавный знак» относительно комплекса эмблем воинских частей, которые военнослужащие носят на рукавах, кажется неоправданным. Ведь нарукавными знаками, согласно европейской практике, являются и шевроны сержантов, ранговые знаки военнослужащих ВМС ВС Украины, нашивки по годам обучения курсантов военно-учебных заведений, нашивки по годам службы в ВС, специальные нашивки за участие в боевых действиях (в войне), ленты с названиями частей в бундесвере, ленты пилотов вертолетов и т.п. (включая специальные награды на рукавах в армии Германии в годы Второй мировой войны).
          Кстати, в приказе министра обороны Украины № 606 от 20 ноября 2018 г. «Об утверждении правил ношения военной формы одежды и знаков различия военнослужащими Вооруженных Сил Украины и лицеистами военных лицеев» термин «нарукавные знаки» используется именно так, обобщенно. Например, раздел IV называется «Ношение погон, эмблем и нарукавных и нагрудных знаков» (стр. 45 приказа). Далее видно, что к категории «нарукавные знаки» отнесены и нарукавный знак «Государственный Флаг Украины» (хотя он абсолютно не является Государственным Флагом Украины, вид которого определен конкретным документом, а является лишь лентой цветов Государственного Флага Украины, или же с его изображением), нарукавные знаки принадлежности к роду войск или воинской части (подразделению или учебному заведению, нарукавные знаки по курсам обучения. А в предыдущих главах мы встречаем термин «нарукавные знаки различия», касающихся военных званий военнослужащих ВМС ВС Украины. Возникает вопрос, о чем писали авторы «Методических рекомендаций», когда использовали термин «нарукавный знак» и устанавливали правила его разработки для частей?
          Понимая зыбкость своего решения о применении для определения конкретно военной символики соединений и воинских частей этого советского термина, авторы дали ему свое собственное определение: «Нарукавный знак – декоративно-информационный элемент форменной одежды военнослужащих ВС Украины в виде определенных этими «Методическими рекомендациями» геометрических, геральдических фигур и символов. Нарукавный знак является совокупностью объединенных общим композиционным решением характерных признаков, используемых в качестве официального отличительного обозначения общей информации об определенном военном формировании Вооруженных Сил Украины». Интересно, что все остальные нарукавные знаки, о которых упоминается в приказе № 606, тоже соответствуют этому определению, за исключением того, что они не имеют никакого отношения к символике частей! Как видим, в результате это корявое определение как раз и нельзя использовать во всех вариантах его применения, так как нарукавный знак «Государственный Флаг Украины» или нарукавный знак обозначения года обучения курсантов ничего нам не говорит именно об этом – об «обозначении общей информации об определенном воинском формировании Вооруженных Сил Украины», хотя все они имеют форму «геометрических, геральдических фигур (например – шеврон – это геральдическая фигура!) и символов», имеют «отличительное обозначение общей информации»!
          Кстати, в советские времена эта истина была знакома наиболее профессиональным представителям ВС СССР. Подтверждением является издаваемые Главным разведывательным управлением Генерального штаба ВС СССР справочники по форме одежды, знаках различия и символике некоторых армий стран НАТО, например, справочники по армии США, армий Великобритании и Франции, Германии [3]. Так вот у них термин «нарукавные знаки» использовался исключительно для обозначения шевронов сержантов, знаков военной специальности и квалификационных знаков на рукавах униформы. Когда же речь заходила о символике собственно объединений, соединений и воинских частей всех этих армий, то использовался исключительно термин «эмблемы». То есть, даже в СССР было понимание, что эмблематика военных частей – это не просто нарукавные знаки, а отдельные элементы военной символики. которые действительно в некоторых армиях носили на рукавах, а в некоторых – в виде нагрудных знаков, эмблем на головных уборах и т. п.
          К сожалению, авторы документа, получается, не знакомы с серьезными научными исследованиями украинской военной символики, которые ведутся на протяжении многих лет специалистами, объединенными в Украинское геральдическое общество. Среди широкого круга вопросов, рассматриваемых ежегодно на научных конференциях, результаты которых освещаются на страницах профессиональных изданий (как, например, вестник УГО «Знак», материалы конференций) были и вопросы терминологии. Еще 24 октября 2002 г. во время дебатов по этому вопросу было принято решение (на основе анализа аналогичных терминов как в украинской, так и в иностранных армиях) в дальнейшем именовать этот феномен, символику собственно соединений и воинских частей, которая имеет вид эмблемы для ношения на рукаве формы одежды – «нарукавными эмблемами». Кстати, тогда же были проанализированы и все другие термины, касающиеся этого явления (нарукавный знак, нарукавная нашивка, опознавательный знак, шеврон, эмблема) [4]. Но авторам, к сожалению, это неизвестно. Но один из возможно причастных к появлению этих методических рекомендаций – бывший начальник Национального военно-исторического музея полковник В. Карпов – должен знать об этом решении. Однако именно он и выступает решительно против введения новой терминологии, предпочитая лучше использовать термины, которые ему хорошо знакомы еще со времен учебы во Львовском высшем военно-политическом училище и службы политработником Советской Армии. Жаль...
          Среди других замечаний (а их достаточно много, что свидетельствует о том, что «Методические рекомендации» не прошли серьезного анализа специалистами) следует остановиться на запрете использования на эмблемах военных частей изображения Государственного Герба Украины. И здесь мы снова сталкиваемся с советским прошлым, с правилом, по которому в символике Советской Армии было запрещено использовать изображение государственного герба СССР, лишь символ армии – красную звезду. При этом право на использование герба имели практически все другие силовые ведомства СССР. Именно эту советскую практику и перенесли в украинскую военную символику наши авторы. И это при неоднократном заверении, что их основная цель – лишить украинскую военную символику советских атрибутов и правил. Еще более странен тот факт, что абсолютно аналогичные меры введены и в военной символике армии Российской Федерации – продолжателя всех советских традиций «…». В приказе Министра обороны Российской Федерации № 201 от 28 марта 1997 г. «О правилах ношения военной формы одежды военнослужащими Вооруженных Сил Российской Федерации» в приложении № 2 под названием «Временное положение о нарукавных знаках различия по принадлежности в конкретным Воинским формированиям Вооруженных Сил Российской Федерации» [5] под пунктом 4 мы читаем следующее: «На нарукавных знаках различия по принадлежности к конкретным Воинским формированиям не разрешается помещать изображения государственного флага и герба, а также надписи, раскрывающие организационно-штатную структуру»[6].
          А вот в армиях европейских государств, на символику которых равняются авторы реформы военной эмблематики ВС Украины, государственные символы широко применяется в вооруженных силах. Это неудивительно, ведь армия – это один из основных институтов государства. Поэтому национальные флаги и гербы – привычный элемент военной символики этих государств. Примером могут быть нарукавные эмблемы органов военного управления в бундесвере: все они выполнены на основе государственного флага Германии и имеют или государственный герб полностью, или его геральдическую фигуру – немецкого черного орла. Так же в армии Великобритании символом звания сержанта является королевский герб на рукаве. В армии Франции нарукавные эмблемы на фоне цветов государственного флага – не редкость. Также используются государственные символы в армиях Польши, Литвы, Эстонии, Латвии, Чехии, Словакии и других стран.
          Использование в нарукавной символике ВС Украины государственного герба и лент цветов национального флага Украины с момента образования Украинской армии стало одним из проявлений патриотизма военнослужащих, так же, как подобные национальные символы когда несли на своих кокардах воины революционной Франции. Это стало одной из характерных черт военной символики Украины. Поэтому реанимация этого советского правила – позор для ВС Украины, которые, по идее авторов, недостойны использовать символы страны, на защите которой они стоят!
          Аналогичная ситуация сложилась еще одной запретом. «Методические рекомендации» запретили частям использовать в символах Украинскую городскую и территориальную геральдику, что раньше было нормальным явлением. Это уже вообще сплошной ляп. Как можно, клянясь в верности украинским военным традициям, отвергать эту казацкую традицию, насчитывающую нескольких сотен лет. Именно казацкие полки имели названия, а – соответственно, и символику – тех городов и городков, где они дислоцировались (мы помним названия полков казаков: Полтавский, Киевский, Черкасский, Черниговский, Сумской, Харьковский и многие другие). И в этом случае авторы, понимая сомнительность собственных требований, и последствия этого запрета, внесли дополнительное положение: «Использование отдельных элементов территориальной и/или муниципальной символики местных общин, является исключительной их компетенцией, допускается только с разрешения уполномоченных на это органов местного самоуправления. В этом случае к письменному обращению командования воинской части о разработке нарукавного знака прилагается копия протокола решения соответствующего органа местного самоуправления». Однако, к сожалению, авторы не знают, что никаких запретов использования территориальной или городской геральдики в символах воинских частей в Украине не существует. Ранее были определенные ограничения для использования этих гербов с целью получения коммерческой выгоды, однако это отнюдь не касается военных частей ВС Украины – представителей органов государственной власти Украины.
          К чему приводит реализация этого принципа на практике – можно продемонстрировать на примере новой нарукавной эмблемы 27-й реактивной артиллерийской бригады. Об этой новой символике автор уже писал [7]. Тогда было с большим удовлетворением констатировано, что бригада получила действительно замечательную нарукавную эмблему, одним из элементов которой был герб города Сумы, где ее сформировали, и где она дислоцируется (рис. 1). Этим фактом – причастности к истории славного казацкого города – артиллеристы гордились раньше и гордятся сегодня. Однако это вошло в противоречие с бестолковым принципом, выдуманным реформаторами. Поэтому была официально утверждена нарукавная эмблема, в которой центральный элемент – герб города Сумы в окружении венка – наши «специалисты» просто выбросили (рис. 2). В результате эмблема потеряла целостность композиции, что хорошо видно при сравнении. Кроме того, из замечательного символа конкретной неповторимой Сумской бригады реактивной артиллерии мы получили простой тривиальный опознавательный знак, который можно с успехом отнести к любому подразделению или части реактивной артиллерии. Таким образом, произошло существенное ухудшение символики Сумской бригады, вызвавшее разочарование военнослужащих.

          Поэтому напрашивается вывод: если и дальше «улучшение» Украинской военной символики будет осуществляться подобными методами, с применением ничем не обоснованных, непутевых, а в некоторых случаях и устаревших советских правил, то это вызовет возмущение, и не только у специалистов в области военной символики, но и в самих носителей этой символики – наших славных воинов.

Михайло Слободянюк (Львів)

Примітки:
1. Слободянюк М.В. Сухопутні війська України. Нарукавна емблематика (1992–2012) / 2-е вид. – Львів, 2018. – С. 239–242.
2. Там само. – С. 271–273.
3. Опознавательные знаки Вооруженных Сил США (Справочник). – Москва, 1973. – С. 35, 40–42, 44, 45, 47, 48, 55, 58, 67, 73, 74, 107, 110–112, 114, 122, 128; Опознавательные знаки Сухопутных войск ФРГ (Краткий справочник). – Москва, 1970. – С. 8–12.
4. Слободянюк М.В. Відродження з попелу. Генеза нарукавних емблем Збройних Сил України... – Київ, 2005. – С. 15.
5. Як бачимо, росіяни також користуються цією радянською термінологією! Можливо, звідти джерела натхнення й у наших авторів?
6. Гербоведъ. – 1997. – № 13 (№ 1). – С. 13.
7. Слободянюк М. Нова символіка 27-ї реактивної артилерійської бригади // Знак. – 2018. – Ч. 76. – С. 10–11.

Знак. 2019. № 78. С. 9-11.

«Брендирование» украинской армии: муниципальная геральдика как акцент на уникальность
«Брендування» Українського війська: муніципальна геральдика як акцент на унікальність

          Символика воинских частей и соединений сухопутных войск (СВ) вооруженных сил (ВС) любой страны – самобытный элемент, который развивается годами.
          Однако, какой бы самобытной она ни была, на ее развитие влияют ряд факторов, один из которых – муниципальная и территориальная геральдика. Именно она отражает географическое расположение военного организма, свидетельствует об участии части в исторических событиях, произошедших в определенных местностях, подчеркивает принадлежность части к государству, его прошлому и настоящему. По подобному принципу развивалась и символика воинских частей СВ ВС Украины.
          По крайней мере, до 2014 г....
          За последние пять лет в нарукавных эмблемах Украинская муниципальная и территориальная геральдика отошла на второй план. Ведь новые веяния требовали простоты, лаконичности, а в некоторых случаях – даже примитивности. Зато гербы городов и областей, стараниями чиновников Главного управления развития и сопровождения материального обеспечения ВС Украины и «волонтеров», попали в категорию «mauvais ton».
          Мол, «западный» подход к военной нарукавной эмблематике делает акцент на «брендировании» и «неповторимости» нарукавников, их стилизации и специфической подаче. Однако, на самом деле все так, как нам преподносят? Какое место в западноевропейской военной символике (по крайней мере, сухопутных частей) занимает муниципальная и территориальная геральдика?
          Если вопрос цветов уже рассматривался в экспертной среде (см.: «Брендирование» украинского войска: кому какие цвета использовать), как и формы щита (см.: «Брендирование» украинского войска: щит как отражение военных традиций), то вопрос муниципальной символики остается достаточно спекулятивным.
          Как показал анализ, муниципальные и территориальные символы присутствуют в нарукавной эмблематике частей и соединений СВ большинства развитых стран, прежде всего тех, которые входят в ЕС и НАТО.
          Например, на нарукавной эмблеме 7-й бронетанковой бригады СВ ВС Франции изображен герб немецкого города Констанц, где раньше располагалось соединение. Кентавр с копьем, изображенный на гербовом щите, олицетворяет маневренность, силу и боеспособность бригады.
          Привязку к муниципальной геральдике имеет также нарукавная эмблема 6-й бронетанковой бригады. Ее особенность заключается в заимствовании красного цвета щита и изображения пальмовой ветви с герба города Ним, где дислоцируется штаб соединения. Ветка имеет форму цифры «6», указывающей на его номер.
          Интересной и своеобразной была нарукавная эмблема 4-й бронетанковой дивизии, расформированной в конце прошлого века. За основу был взят герб Лотарингии, где размещалась дивизия, дополненный изображением елки. Это подчеркивало связь общества и территории с войском, образуя определенный симбиоз местной геральдики с военной символикой.

          Подобная ситуация и в СВ ВС Германии, где к наполнению нарукавных эмблем всегда подходили ответственно, учитывая исконные традиции немецкой геральдики. В основе нарукавников обычно лежит герб территориальной единицы, где располагается соединение.
          Например, для 12-й бронетанковой бригады это герб административного округа Верхний Пфальц, что в Баварии. Золотой лев в черном поле является историческим гербом Пфальцского региона (юго-запад Германии), белые и голубые ромбы украшают герб Баварии, а серебряные скрещенные ключи в красном поле – герб города Регенсбург (Бавария).
          В свою очередь, на нарукавной эмблеме действующей 10-й бронетанковой дивизии изображен черный лев, который является фигурой герба земли Саксония, на юго-западе Германии. Соединение использует изображение льва с 1962 г., поскольку было сформировано на территории этой земли. По такой же логике полвека назад была разработана нарукавная эмблема 37-й механизированной бригады в виде герба Саксонии.

          Присутствует территориальная геральдика и в символике частей СВ ВС Литвы. Так, на нарукавной эмблеме отдельного механизированного батальона имени Великого Князя Литовского Бутигейда центральным элементом является трехголовый огнедышащий дракон с мечом в лапе, на которого наложен герб портового города Клайпеда. В этом городе, начиная с 1992 г. расположен батальон. А на нарукавной эмблеме отдельной механизированной бригады «Грифон» одноименное существо держит меч и герб исторической области Жемайтия. На территории этой области сейчас размещены подразделения, входящие в состав бригады.

          Если говорить о современных нарукавных эмблемах соединений СВ ВС Италии, стоит отметить, что они ведут свой отсчет с середины ХХ в. В качестве их наполнения могут использоваться изображения отдельных предметов или элементов территориальной геральдики. Последняя указывает на местность, где бригада была образована, или длительное время располагалась. Допускается использование изображения герба города или региона.
          Например, бригада «Сасари», расположенная в городе Сасари, использует изображение городского герба. А в основе эмблемы механизированной бригады «Сардинские гренадеры» лежит герб автономного региона Сардиния, который дополняет горящая пехотная гренада. Соединение ведет свою летопись с 1831 г., ранее оно располагалось на территории Королевства Сардиния (государство, существовавшее в 1720-1861 гг.).
          По тому же принципу разработана символика отдельной механизированной бригады, дислоцированной в итальянских Альпах, и отдельной механизированной бригады «Пинероло» на юге страны. Первая в своей нарукавной эмблеме использовала герб исторического региона Кадоре области Венето, на территории которого были размещены ее подразделения. Вторая – изображение елки, которая присутствует на гербе города Пинероло (регион Пьемонт), где располагается бригада.

          Присутствует территориальная геральдика и на нарукавных эмблемах частей СВ ВС Словении.

          Так, в нарукавной эмблеме 20-го отдельного пехотного полка воспроизведен герб города Целе, где расположена часть, дополненный изображением руки, держащей меч. Он указывает на боевые качества полка. Над щитами эмблем располагаются фигурные ленты с номерами и названиями частей.
          С акцентом на территориальную геральдику разработаны нарукавные эмблемы СВ ВС Словакии. Чтобы создать собственный стиль военной нарукавной эмблематики, разработчики решили подойти к этому вопросу нестандартно. Так, поле нарукавной эмблемы, в большинстве случаев делится по горизонтали. В нижней части располагается герб города или поселка, который указывает на географическое расположение части, в верхней – ее символ. Так, на нарукавнике отдельного танкового батальона в нижней части щита изображен герб города Требишов, где дислоцируется часть.
          Бывает и так, что используется только одна из фигур герба. Например, в нижней части поля нарукавной эмблемы 12-го отдельного механизированного батальона расположена фигура из городского герба Нитры – согнутая рука рыцаря, держащая флаг. На нарукавной эмблеме подразделения информационных систем и мобильной связи изображены цветок и стрела, заимствованные из герба города Ружемберок, в котором он дислоцируется. Эти изображения наложены на паутину, что указывает на специфику задач подразделения.
          Допускается также использование отдельных сильно стилизованных фигур гербов городов или городков. Примером может служить нарукавная эмблема 11-го отдельного механизированного батальона, расположенного в городе Мартин. Герб этого города имеет достаточно сложный сюжет: Св. Мартин на коне отсекает мечом кусок плаща, чтобы поделиться с обнаженным нищим. Поэтому для батальонного нарукавника взяли только стилизованное изображение лошади.

          Итак, можно констатировать, что территориальная геральдика занимает ведущее место в военной символике сухопутных частей НАТО. А главное, служит отправной точкой в разработке и формировании нарукавных эмблем.
          Подобные традиции присущи и украинской военной символике. Так, практика использования территориальных гербов в качестве символики военных частей ведет отсчет еще со времен Гетманщины. Как пишет кандидат исторических наук Юрий Савчук в своей статье «Из истории формирования флаговых традиций Нежинского полка (вторая половина XVIII в.)», впервые использование территориальной геральдики документально зафиксировано в конце XVII в. А «пионером» в этом деле стал Нежинский казацкий полк, который использовал герб Нежина на своем знамени.
          «Так, из 14 сотен, по меньшей мере в 8-и (что составляет 56 %), а в теории и на полотнищах всех четырнадцати сотен Нежинского полка, с правой (главной) стороны изображался «Герб Нации» – казак с мушкетом [...] На обратной стороне полотнища символическая картина выглядела более пестро. Четыре сотни, как того требовал ордер 1755 года, обязывались воспроизводить сотенную символику.
          Здесь надо заметить некоторое редакционное различие формулировок в исследуемых документах. В двух случаях (Бахмацкая и Глуховская сотни) говорится о картинке «чем оная сотня Печатается», в других (Ямпольская и Батуринска) – говорится о гербе «той сотни». Хотя, кажется, авторы не видели разницы между этими понятиями, фактически отождествляли их.
          Еще одна четверка сотен несла на своих знаменах изображение полкового нежинского герба «с надписью какого полка и сотни». Остальные шесть сотен де-юре должны были оформить свои клейноды в соответствии с предписаниями гетманских ордеров. По крайней мере, по одной сотне (Ивангородской) это можно утверждать с опорой на соответствующее свидетельство. Как выглядело состояние дел де-факто? Этот вопрос (за неимением дополнительной информации) остается открытым », – отмечает ученый [1].
          Таким образом, практика использования территориальных гербов имеет куда более глубокие корни, чем кажется на первый взгляд.

          После провозглашения независимости Украины и с началом становления отечественных вооруженных сил встал вопрос и о военной символике. С течением лет можно утверждать, что символы воинских частей прошли несколько этапов своего развития. Первый из них, с 1992 по 2000 гг. характеризуется как «инициативный», когда нарукавные эмблемы создавали, в большинстве случаев, по инициативе командиров частей и соединений.
          Сопровождали этот процесс специально созданные комиссии при оперативных командованиях. Едва ли не самой эффективно работающей была комиссия по вопросам военной символики Западного оперативного командования. По словам полковника запаса, кандидата исторических наук Михаила Слободянюка, долгое время бывшего секретарем этой комиссии, территориальная и муниципальная геральдика прочно закрепилась в военной символике уже в первое десятилетие существования Вооруженных Сил Украины.
          «Чаще всего гербы используются в символике частей, расположенных в Западной и Северо-Восточной Украине (на территории современных Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской, Волынской, Ровенской, Хмельницкой, Черновицкой, Закарпатской, Житомирской, Киевской, Черниговской, Харьковской, Полтавской областей). Это связано не только с широким развитием местной геральдики на этих исконно украинских землях, но и с тем, что им больше присуща национальная украинская окраска», – отмечает исследователь. И добавляет: «Сегодня более 50 соединений и частей Вооруженных Сил (по состоянию на 2002 г. – М.Х.) имеют эмблемы, составляющей которых являются гербы земель, областей и городов Украины. Чаще всего гербы в эмблемах частей изображаются полностью в том виде, в котором они были утверждены местными советами» [2].
          Более того, были примеры, когда желание военных иметь в своей эмблеме герб города приводило к его появлению. Так, в Фастове принятие городского герба тормозилось равнодушным отношением местных властей. И только энергия командира воинской части В. Васильченко привела к утверждению герба и дальнейшему использованию его в нарукавной эмблеме.

          Другим вариантом было включение в композицию нарукавной эмблемы отдельных фигур городского герба. Так, часто использовали льва с герба Львова, архангела Михаила с герба Киева, орла с герба Чернигова. Так же использовалось изображение городских ворот, характерное для многих городских символов. Примером могут служить эмблемы частей, дислоцированных в городах Рава-Русская и Изяслав. А в Белой Церкви фигура старинного герба города – лук с тремя стрелами – была использована в эмблемах частей местного гарнизона даже раньше, чем сам герб был, наконец, переутвержден городским советом.

          После создания в апреле 2001 г. Военно-геральдической службы (с февраля 2006 г. – Отдел военной символики и геральдики) Генерального штаба ВС Украины, процесс упорядочения символики военных частей стал приобретать системный характер. Начались официальные утверждения рисунков нарукавных эмблем начальником Генерального штаба ВС Украины, которые продолжались до 2013 г., когда подразделение военной символики и геральдики было расформировано.
          За длительный период деятельности специалистов Отдела были разработаны специальные подходы к вопросу военной символики. Наполнение эмблем включало в себя как исторические мотивы, так и привычные для военной символики предметы. А главное – не было случайным.
          Для тех частей, которые уже имели собственные нарукавные эмблемы, было максимально сохранено наполнение предыдущих нарукавников. Ведь изготовление символики частей осуществлялось (и осуществляется до сих пор) за счет самих военнослужащих. Поэтому с мнением командиров и военных коллективов надлежало считаться. Конечно, во время доработки из эмблем убирали все лишнее, прежде всего надписи с названиями частей.
          Так, в нарукавной эмблеме 11-й отдельной артиллерийской бригады были сохранены скрещенные пушечные стволы, присутствующие на всех нарукавниках частей бывшей 26-й артиллерийской дивизии, из которой происходила бригада. Был сохранен и треугольный щит, наложенный на стволы. Однако, вместо зверей и чудовищ на щите был помещен герб Тернопольской области.
          Для 347-го узла связи бывшего 8-го армейского корпуса было использовано стилизованное изображение узла канатов, завязанного на перекрещении молний и булавы. А у 64-го топографического центра – сохранено практически все наполнение неофициальной нарукавной эмблемы части, к которому добавили герб г. Шепетовка.
          На нарукавных эмблемах изображались гербы городов и других населенных пунктов, где располагались части. В то же время отдельные фигуры гербов практически не применялись. Упорядочению символики частей способствовало утверждение 17 июня 2008 г. Методических указаний по разработке нарукавных эмблем органов военного управления, объединений, соединений, воинских частей, военных учебных заведений, учреждений и организаций Вооруженных Сил Украины. Согласно пункту 4 Методических указаний, место дислокации воинской части могло отображаться через:
          а) изображение герба соответствующего населенного пункта или области;
          б) изображение характерных деталей пейзажа, памятников и других сооружений, характерных для населенного пункта или региона;
          в) цвета флага города или иного населенного пункта.
          Допускалось также использование изображения герба города на эмблеме корабля ВМС, названного в его честь.
          При размещении на эмблеме герба населенного пункта или области принадлежало учитывать следующее:
          изображение герба области, города и т.п. должно соответствовать образцу, утвержденному соответствующим органом местного самоуправления. Внесение изменений в герб (использование других цветов, произвольное размещение фигур на щите и т.п.) – не допускается;
          герб может изображаться как с дополнительными атрибутами (декоративный картуш, корона, венок, щитодержатели), так и без них;
          размеры герба должны быть достаточными для четкого визуального восприятия;
          при использовании изображений нескольких гербов размеры их щитов должны быть одинаковы.
          При этом отражение места дислокации воинской части надписью с названием города, области и т.п. не допускалось.

          Подводя итоги, можно констатировать, что в каждой стране применяют собственные подходы к созданию нарукавной символики воинских частей. Эти подходы четко прослеживаются во всех нарукавных эмблемах вида войск (в нашем случае Сухопутных), что дает возможность сформировать систему нарукавных эмблем, а не набор нашивок, объединенных по теме. При этом территориальная и муниципальная геральдика, прежде всего гербы городов или их фигуры, превращает нарукавные эмблемы в своеобразные произведения искусства, придает им оригинальный вид. Этим путем до 2014 г. шли и в Украине. Однако впоследствии начался «полный ребрединг», который максимально усложнил использование территориальных и муниципальных символов в нарукавной эмблематике и перевел их в разряд «mauvais ton».
          Как отмечает М. Слободянюк в другой своей статье – «Странные правила. К вопросу реформирования украинской военной нарукавной эмблематики» – негативное отношение нынешних разработчиков украинской военной символики к городской и территориальной геральдике является по меньшей мере странным.
          «Аналогичная ситуация сложилась с еще одним запретом. «Методические рекомендации» [3] запретили частям использовать в собственных символах Украинскую городскую и территориальную геральдику, что раньше было нормальным явлением. Это уже вообще сплошной ляп.
          Как можно, клянясь в верности украинским военным традициям, отвергать эту казацкую традицию, насчитывающую несколько сотен лет. Именно казацкие полки имели названия, а соответственно, и символику, тех городов и городков, где они дислоцировались (мы помним названия полков казаков: Полтавский, Киевский, Черкасский, Черниговский, Сумской, Харьковский и многие другие).
          И в этом случае авторы, понимая сомнительность собственных требований, и последствия этого запрета, внесли дополнительное положение: «Использование отдельных элементов территориальной и/или муниципальной символики местных общин, является исключительно их компетенцией, разрешается только с разрешения уполномоченных на это органов местного самоуправления. В этом случае к письменному обращению командования воинской части о разработке нарукавного знака прилагается копия протокола решения соответствующего органа местного самоуправления».
          Однако, к сожалению, авторы не знают, что никаких запретов для применения территориальной или городской геральдики для символов воинских частей в Украине не существует. Ранее были определенные ограничения для использования этих гербов с целью получения коммерческой выгоды, однако это отнюдь не касается военных частей ВС Украины – представителей органов государственной власти Украины», – отмечает специалист [4].
          Поэтому, как видим, все спекуляции на тему запретов использования муниципальной геральдики безосновательны. Однако сегодня практика использования гербов подается как признак плохого вкуса и пережиток прошлого. А зря, ведь геральдика городов и областей Украины стоит того, чтобы максимально использоваться в военной символике.
          Хорошим примером может служить приведенный выше принцип использования муниципального герба, его элементов на щите, цвета которого «привязаны» к цвету рода войск. Такой подход уже был применен при создании новой нарукавной эмблемы 24-й отдельной механизированной бригады имени короля Даниила. Изображение золотого коронованного льва разместили на щите, разделенном по вертикали на две части. Одна выполнена в светло-оливковом цвете (цвет СВ), другая – в красном (цвет герба города Яворов, где располагается бригада). Однако, таких удачных нарукавных эмблем сегодня – единицы. Как исправить ситуацию?
          Ответ прост – активнее применять территориальные гербы или их фигуры.
          Например, для эмблемы 39-го отдельного зенитного ракетного полка из г. Владимир-Волынский можно использовать изображение осы, которая держит копье и красный щит с серебряным крестом. Оса указывать на вооружение части – ЗРК «ОСА», а серебряный крест в красном поле является гербом Волынской области. Также он присутствует на городском гербе Владимира-Волынского. По подобному принципу используются территориальные и муниципальные гербы и в нарукавных эмблемах частей СВ ВС Литвы, что дает возможность наглядно указать на место дислокации.
          Интересный вид может иметь также нарукавная эмблема 57-й отдельной мотопехотной бригады. В ней можно использовать зеленый цвет, который будет указывать на принадлежность бригады к СВ, на него наложить две скрещенные сабли (в знак того, что часть принадлежит к боевым) и стилизованное изображение орла. При этом орел имеет двойное значение. Во-первых, он будет указывать на историю бригады, которая была образована за счет объединения трех батальонов территориальной обороны, сформированных на территории Кировоградской области. Во-вторых, отражать археологическую находку скифских времен на Кировоградщине. А волны под этой композицией – указывать на количество подразделений в бригаде на момент создания и новое место дислокации подразделения – г. Новая Каховка, что на Днепре.

          Аналогично можно было бы подойти и к нарукавной эмблеме 27-й отдельной реактивной артиллерийской бригады, дополнив ее изображением сумки с герба города Сумы, где была образована и по сей день размещается часть.
          Таким образом, территориальная (муниципальная) геральдика широко используется в нарукавной эмблематике СВ стран НАТО. А использование гербов – нормальная практика для стран, где существует прочная связь войска с социумом, территорией, государством. Эти традиции присущи и украинской армии. Как выяснилось, они берут свое начало еще с казацких времен. Поэтому использование территориальных и муниципальных символов в украинской военной символике – это не прихоть, а сохранение исторических традиций.

Максим Хорошунов (Киев)
специально для «Ukrainian Military Pages»

07.08.2019

Отредактировано сирф (25-08-2019 18:58:12)